Неглинная, 4, 2002, арх. А. Д. Меерсон и др., на месте дома середины XIX в.
Пятизвездочный отель стоит на месте исторического здания (сломано в 1980 году) со знаменитым кафе «Армения» и гостиницей «Арарат». До 1930-х гостиница называлась «Европа». Там останавливался Достоевский.
Вот как дом выглядел:
«Европа»
В старину местность на берегу Неглинной примыкала к Пушечному двору. В пушкинские времена тут находился сад грузинского царевича. В 1850-х уже существовал четырехэтажный доходный дом, известный по фотографиям. Его хозяином был купец-первогильдеец Василий Ломакин, который сказочно обогатился на содержании Сандуновских бань.
В 1870-х новые хозяева Товаровы открыли ресторан и гостиницу «Европа». В июне 1878 года здесь останавливался Достоевский, который, хоть и рос в Первопрестольной, но Москву эпохи Александра II знал не очень хорошо. Это чуть не сыграло злую шутку с Федором Михайловичем: с вокзала он поехал в первый попавшийся отель, и только разговор с извозчиком спас писателя от конфуза. Как оказалось, под гостиничной ширмой прячется дом свиданий на Страстном бульваре, и этот «секрет» известен всей Москве.
«Я спросил, какая же гостиница лучше. Он мне очень расхвалил «Европу», против Малого театра (тоже очень недалеко от Страстного бульвара). Я и велел ехать в «Европу». Действительно, стоят все семействами и видимо почтенные люди. Мне дали номер в 2 р. 50 к., дорогонько и в третьем этаже, но лезть в 4-й этаж показалось мне тяжело, и я занял. Всю ночь напролет не спал, мучаясь удушливым, разрывным кашлем».
Действительно, недешево. Но автор «Карамазовых», давно уж исцелившийся от игромании, мог себе это позволить.
Через полгода Достоевский вновь останавливается в гостинице для «почтенных» людей. А в 1887 году здесь живет восходящая звезда Малого Театра Александр Сумбатов-Южин.
После революции «Европа» долго сохраняла и оправдывала свое имя: сюда приезжали западные коммунистические деятели, например, писатели Юлиус Фучик, Эгон Киш, Поль Вайян-Кутюрье. Сегодня эти имена почти забыты, а в 1930-х были на слуху. О своей работе в «Европе» вспоминает Тамара Солоневич в книге «Записки советской переводчицы».
Часть здания занимали квартиры, и среди их жителей была известная актриса Рина Зеленая.
«Армения» и «Арарат»
С годами иностранцев становилось меньше. В 1937 году вектор гостиницы сменился, и «Европа» сделалась «Арменией». Особую известность получило имя «Арарат»: так назывался соседствовавший с гостиницей ресторан армянской кухни. Среди его завсегдатаев в 1960-е
«можно было вдруг упереться взглядом в роскошный маршальский мундир прославленного военачальника Ивана Баграмяна. Или… вдохновенно всклокоченную гриву волос великого советского композитора А. Хачатуряна, что-то тихо наговаривающего в слуховой аппарат несколько туговатого на ухо чемпиона мира по шахматам, гроссмейстера Т. Петросяна».
Пишут, что адрес «Неглинная, 4» знал почти каждый второй москвич, поэтому попасть сюда было непросто. У входной двери с вечной надписью «свободных мест нет» змеилась очередь. Кому-то, как везде в СССР, знакомство с нужным человечком помогало прорваться внутрь. Как пишет старожил, от разнообразия вкуснейших блюд «сводило челюсти».
А в 1962 году здесь побывал Иосиф Бродский с другом, Евгением Рейном. Рейн описал этот визит в стихотворении «Год шестьдесят второй. Москва и святки…»
Пустырь и сказочные птицы
Дверь «маленькой Армении» захлопнулась в 1974 году, когда здание начали реконструировать. Оно стояло на сваях на нетвердом берегу Неглинки. В конце концов решили, как у нас бывает, что снести — проще, чем делать ремонт, и в 1980, незадолго до олимпиады, дом, помнящий Достоевского, был уничтожен.
Пустырь на месте дома зиял два десятилетия, пока в 1998-2002 годах группа архитекторов во главе с Андреем Меерсоном не выстроила пятизвездочный отель, продолживший армянскую традицию: «Арарат Парк Хаятт». Два нижних этажа декорируют темные полуколонны, над ними высятся известняковые стены с орнаментом из стилизованных сказочных птиц.
© Дмитрий Линдер. Перепечатка текстов с linder.moscow без разрешения автора не допускается.