Пушечная, 4с2, 1820-е, 1911-12, арх. П. П. Висневский. Ресторан «Альпийская роза»
Пан высунул язык
«Роза» сверкает бирюзой и роскошью на грани китча. Овалы окон окаймлены венками с купидонами. Еще фривольней левая часть дома, где над арочным окном бог оргий и природы Пан показывает язык приходящим в ресторацию. Чуть выше, в монограмме, зашифровано ее название — Alpenrose (Пушечная, 4с2). Чаще всего оно переводилось на русский язык.
Войдем в главный зеркальный зал «Альпийской розы»! Узнаете овальные окна изнутри?
Возраст проекта несложно прочесть по фасаду: он асимметричен. Асимметрию к нам принес модерн на рубеже XIX и XX веков. И все-таки декор не модерновый, а необарочный. Значит, он создан позже, когда модерн вышел из моды? Да. Это 1912 год (архитектор Павел Висневский при участии молодого Александра Веснина).
А теперь сделаем важное уточнение! Наше «фривольное» строение 2 — это лишь ресторан «Альпийская роза». Соседнее строение 1, в плитке и со скульптурным поясом над третьим этажом — это гостиница «Альпийская роза». И ей посвящена отдельная статья.
Оба фасада появились в начале XX века, однако сами здания относятся к началу XIX.
Гоголь и Царь-пушка
На рубеже XV и XVI столетий пространство к югу от Пушечной улицей занял объект, который несколько веков спустя дал улице имя.
В 1586 году тут отлили Царь-пушку. А в 1802-1803 годах древнейший в Москве и России завод (и уникальный памятник архитектуры!) пошел на слом. «Пустопорожнюю» землю стали продавать в частные руки.
В 1821 году один из участков купил полковник Александр Аргамаков — племянник Фонвизина, родич Радищева и внук первого университетского ректора (директора). В 1801 году преображенец-адъютант стал ключевой фигурой заговора. Имея право даже ночью докладывать императору о пожарах, Аргамаков заставил камердинера открыть дверь. Итог известен: Павел I погиб от «апоплексического удара табакеркой».
К 1827 году на Аргамаковской земле выросли каменные здания, которые дошли до наших дней в основе домов № 4с1 и № 4с2. Потомки заговорщика будут владеть ими до 1917 года.
В конце 1820-х тут жил Павел Голицын — декабрист и член Союза Благоденствия. Павел Алексеевич рано отошел от дел и не был привлечен к суду, но состоял под секретным надзором.
В 1851 году во «флигеле» побывал гениальный писатель. Один из этих флигелей мог войти в состав нашего строения 2, другой, наверное, лежит в основе строения 3 (четырехэтажный корпус во дворе). В каком из этих зданий побывал Николай Васильевич, я не знаю. То была типография Семена: Гоголь там собирался печататься.
Александр Семен был сыном более известного издателя Августа Рене-Семена, который публиковал сочинения Пушкина. Сын открыл собственную типографию во флигеле усадьбы Аргамаковых (1848 год). Самой известной книгой, которую напечатает Семен-младший, станет первое издание словаря Даля.
В 1850-х в домах Аргамаковых квартировала известная певица Ниссен-Саломон, располагался Мальцовский магазин хрусталя и посуды, дагерротипия, модные лавки.
Сын заговорщика, еще один Александр Аргамаков, в 1853 году продал брату часть своих владений, на углу с Рождественкой. Так обособился участок № 3/6, где теперь отель «Савой».
«Под Альпийской розой»
С 1879 года в нашем здании работал немецкий ресторан «Под Альпийской розой», потом просто «Альпийская роза», или «Альпенрозе». Публика — завсегдатаи Немецкого клуба из дома напротив. Вот что пишет один мемуарист о 80-х:
«Раньше это было очень скромное помещение, в буфете были даже простые дощатые крашеные полы. На буфетной стойке красовался огромный бочонок пива; появление нового бочонка возвещалось ударом в гонг. Пиво было хорошее, получалось из Риги от Шитта и даже выписывалось мюнхенское. Завтраки и ужины были скромные, недорогие».
С годами ресторация становилась более роскошной. Вот что пишет Гиляровский про конец 90-х:
«Вход в ресторан был строгий: лестница в коврах, обставленная тропическими растениями, внизу швейцары, и ходили сюда завтракать из своих контор главным образом московские немцы. После спектаклей здесь собирались артисты Большого и Малого театров и усаживались в двух небольших кабинетах».
Словом, интеллигенция! Сам содержатель ресторана серб Йован Петкович знал одиннадцать языков, был ученым-лингвистом и пользовался популярностью в студенческих кругах.
Последней собственницей этого участка (с 1885 года) будет внучка убийцы Павла I, княгиня Ольга Туркестанова.
«Разве можно убить детей?»
2 февраля 1905 года, поздно вечером, к дверям «Альпийской розы» подошла странная компания: дорого одетый англичанин и два мужика. Швейцар не хотел пропускать крестьян, но «англичанин» (Борис Савинков) позвал распорядителя. Троих революционеров провели в заднюю залу, где они и скоротали ночь. Рядом с главой Боевой группы сидели двое бомбистов: Петр Куликовский и Иван Каляев. Негромким голосом они беседовали о несостоявшемся теракте.
Каляев несколько часов назад вышел наперерез карете с великим князем Сергеем Александровичем и уже поднял руку, чтобы метнуть бомбу… и тут увидел: вместе с князем сидит жена и юные племянники. В 1918 году большевики не постеснялись расстрелять четырнадцатилетнего царевича, но у эсеров были принципы, так что рука бомбиста опустилась.
– Я думаю, что я поступил правильно, – сказал Савинкову Каляев, – разве можно убить детей?…
Решили подыскать другой момент. Через два дня в Кремле (в Кремль оказалось возможным пронести бомбу…) грянул взрыв, Сергея Александровича разорвало на части. Учеников лубянской гимназии отправили на место преступления с лопатами — искать кусочки тела… Каляева повесили через три месяца, сообщников он не раскрыл. Они погибнут много лет спустя.
Петр Куликовский воевал за белых до конца, погиб в снегах Якутии в марте 1923(!) года, это был последний крупный бой Гражданской войны. Савинков «выпал из окна» Лубянской тюрьмы в мае 1925-го.
Русские классики
Дела в «Альпийской розе» шли все лучше и лучше (в 1909 году доход составлял почти 59 тысяч рублей). Здание справа надстроили и превратили в одноименную гостиницу.
Обратите внимание на край двухэтажной постройки в левой части фотоснимка— так выглядел в те времена наш ресторан. Несмотря на перестройки рубежа веков, он сохранял ампирный облик вплоть до реконструкции 1911-12 годов (архитектор Павел Висневский).
Теперь использовали новомодный железобетон.
В феврале 1913 года был открыт «грандиозный зал» в стиле барокко — мы это видели на фотографии в начале статьи. Лестницу с вестибюлем оформили в ренессансном стиле, а залы для заказов с кабинетами — в ампирном.
Холл, потолочная роспись:
Зато старый «немецкий кабинет» оставили в неприкосновенности: бюргеры выкупили его за годовую плату в 600 рублей.
В остальных залах собиралась русская интеллигенция. Однажды здесь сфотографировались вместе Бунин, Горький, Андреев, Шаляпин, Телешов и Скиталец. Будущий нобелевский лауреат «троллил» народолюбивых коллег: мол, как же это так? Кричат «народ с голоду пухнет», а кутят в «Альпийской розе».
В 1918 году здесь находился театральный уголок «Омона», в пиршественном зале теперь подавали стихи. Тут, например, выступал Сергей Есенин.
Главцентрбазспимат
После революции в доме с крылатыми купидончиками гнездилась бюрократия, которую осмеивал Булгаков. Разгадка аббревиатуры такова: «Главная Центральная База Спичечных Материалов».
Фамилия лысого архибюрократа сыграла шутку с маленьким героем. Персонаж «Дьяволиады» шел к начальству с запросом,
«будет ли выдано машинисткам обмундирование»?
Начальство наложило резолюцию:
««Всем машинисткам и женщинам вообще своевременно будут выданы солдатские кальсоны».
— Вот это здорово! — восхищенно воскликнул Коротков и сладострастно дрогнул, представив себе Лидочку в солдатских кальсонах. Он немедля вытащил чистый лист бумаги и в три минуты сочинил:
«Телефонограмма…»»
Именно этому бедняге показал язык скульптурный Пан! «Кальсоны» оказались подписью лысого карлика: «Кальсонер». Из-за такой рениксы персонаж Булгакова вылетел со службы, заболел манией преследования и прыгнул с крыши «тучереза» Нирнзее.
А вы знали, какой греческий бог вызывает панику? И к чьему имени восходит это слово?
«Смерть Ахиллеса»
Продолжим разговор о литературных персонажах! «Альпийская роза» попала и в современный роман. Это одно из мест боевой славы молодого Фандорина, который тут сидел в засаде в роли пьяного купца в «малиновом жилете» (1882 год).
«Купчик резко встал, уронил стул и доверительно сообщил веселой компании за соседним столом:
— Облегчиться приспичило. — И, слегка покачиваясь, пошел к боковому выходу.
— Сударь! — подлетел сзади официант. — Туалетное помещение не там.
— Уйди. — не оборачиваясь отпихнул его варвар. — Где жалаем, там и облегчаемся».
Играя эту отвратительную роль, Эраст Петрович спас прекрасную певицу полусвета, но не сумел взять противника живым.
В Доме учителя. Чкалов. Высоцкий
Вернемся к истории! Рано утром 15 декабря 1938 года в доме активистки Татьяны Федоровой зазвонил телефон. Это был покоритель полюса — ее сосед по дому на Земляном Валу.
— Танюша, здравствуй! — сказал Чкалов. — Нам сегодня с тобой надо быть на собрании в Доме учителя. Если я задержусь, то обязательно выступи и скажи…
А через несколько часов комсомолка услышала: произошла авиакатастрофа, но по радио об этом не объявят до полуночи. Делать было нечего — девушка отправилась в Дом учителя и сообщила все, что Чкалов передал собранию. Слушала аплодисменты… Как будто летчик еще жив!
Объявить в зале о трагедии Татьяна не решилась.
А через два десятилетия (1959) на той же сцене исполнял одну из дебютных ролей Владимир Высоцкий. Играли Достоевского, будущий Глеб Жеглов был Порфирием Петровичем. Учебный спектакль удался, и студенту поставили пять.
Высоцкий выступал в этих стенах и позже, в годы славы. А еще — Евтушенко, Ахмадулина.
Дом учителя здесь проработал вдвое дольше «Альпийской розы»: 80 лет (1935-2015, с перерывом в военный и послевоенный период). В конце концов назрел ремонт. Пользуясь случаем, педагогов прогнали из центра Москвы. Дворец на Пушечной достался «Москонцерту».
За сто лет здание неплохо сохранилось. Правда, фасад подвергся некоторым переделкам в 1924 году. В 1940-х уничтожили ренессансный интерьер лестницы. Однако многие другие интерьеры сохранились, включая отделку Большого зала.
© Дмитрий Линдер. Перепечатка текстов с linder.moscow без разрешения автора не допускается.