Большая Лубянка, 21с1, 1913, арх. Н. А. Гондагсазян
Пятиэтажный дом с узкими тройными окнами назван в путеводителях «серым и мрачным». Мне ж он чрезвычайно симпатичен, ибо вместе с аскетизмом форм чувствуется и стиль, и мера. Такой, наверное, могла бы стать архитектура XX века, если б у власти не столпились художественные идиоты… Впрочем, оставим праздные мечтания, расскажем о сером доме!
Он начал строиться на землях Сретенского монастыря и предназначался для сдачи в аренду конторам. Грянула Первая мировая, и отделать фасад не успели. В незавершенном здании обосновалась гостиница «Селект» — для избранных. Почти вся ее история принадлежит уже стране советов.
В этом отеле остановилось трое выдающихся людей.
Юрий Карлович
«Итак, свершилось… Я получил квартиру. Нет, не квартиру — жилище; нет, не жилище — кров! Я получил то, что называют кровом.
Сегодня — первую ночь — проведу я под собственным кровом.
Это сделал Леопольд Авербах. Леопольд Авербах устроил так, что в один прекрасный день (15 февраля 1931 года) я взошел по лестнице, неся желтый незакрывающийся чемодан, — взошел по лестнице отеля «Селект» на Лубянке, у Сретенских ворот, в комнату, называющуюся № 11-а, и стал обладателем, хоть и временным, но — обладателем некоего помещения.
Это гостиничный номер.
Инвентарь: зеркальный шкаф, кровать, обеденный и туалетный столы и гарнитур (диван, несколько мягких стульев).
Имеется, кроме того, ванная комната.
Тепло. Зеленая лампа. Отдаленный шум города. За стеной — голоса: женщина говорит громко и смеется, бубнит мужчина.
Да! — и, кроме того, телефон на стене».
Так пишет в книге-дневнике Юрий Олеша. Мне пришлось дать это большой цитатой: стыдно пересказывать или сокращать Олешу.
Осип Эмильевич
Иные впечатления у Мандельштама. Некоторые краеведы пишут, что он здесь останавливался — то ли в 1917, то ли в 1919 году. Во всяком случае, несколько лет спустя поэт описал это место в одной из вещей. Прозаической.
«В Москве он остановился в гостинице «Селект» — очень хорошая гостиница на Малой Лубянке, — в номере, переделанном из магазинного помещения, с шикарной стеклянной витриной вместо окна, невероятно нагретой солнцем».
Этими словами заканчивается повесть «Египетская марка». Малая Лубянка и Большая — перепутаны. Характеристику «очень хорошая гостиница» стоит принять с изрядной долей скепсиса, ведь автор повести ее описывает с точки зрения весьма несимпатичного персонажа.
Поселив в 1917 году ротмистра Кржижановского в «Селекте», Мандельштам, возможно, намекнул на продолжение карьеры этого «героя» после октября. Ведь в 1918 отель превратится в вотчину госбезопасности. Позднее, в 1920-х, гостиница «с зеркальными окнами»
«содержалась на средства ГПУ и обслуживалась чекистами».
Тут мы подходим к третьему лицу, которое кажется нам необычным, выдающимся.
Пчелы против меда?
«Салынь Эдуард Петрович, род. 1894, Латвия, латыш, член ВКП(б), начальник УНКВД по Омской обл., старший майор госбезопасности. Адрес: гостиница “Селект”, комн. 15. Расстрелян 26.08.1938. Место захоронения: Коммунарка».
За этими сухими строчками в базе «Мемориала» стоит история, рассказанная в мемуарах Михаила Шрейдера «НКВД изнутри». Старший майор («масло масляное») в госбезопасности было весьма высоким, можно сказать, генеральским званием. Как и другие, Эдуард Салынь являлся организатором массового террора, и при нем в Омской области расстреляли почти пятьсот человек, а потом… что-то произошло.
В общем, в 1937 году Эдуард Петрович оказался единственным чекистом, выступившим против разнарядки по репрессиям — когда хватали даже не каких-то болтунов, а наугад, для нужного числа, чтобы исполнить план, спущенный Ежовым. Один Салынь возразил Ежову на совещании. Нарком прервал его:
– Вот первый враг, который сам себя выявил!
И тут же приказал арестовать. Все остальные бросились выполнять план, ибо дрожали за собственные жизни. Зря старались: почти все будут расстреляны точно так же, как и товарищ Салынь.
Он прибыл на совещание из Омска, поэтому последним адресом «необыкновенного» чекиста была гостиница «Селект».
Еще один, трехэтажный дом во дворе (№ 21с2) построен в 1953 году, и мне пока нечего про него рассказать.
© Дмитрий Линдер. Перепечатка текстов с linder.moscow без разрешения автора не допускается.