Элегантный четырехэтажный дом на углу Фуркасовского переулка с Мясницкой (№ 6 или 6/5) возвел в 1907-1908 годах не кто иной, как Роман Клейн. У Клейна получился органичный сплав модерна с ранним средневековьем Европы. В здании звучит мотив башни. Но этот мотив подан настолько ненавязчиво, намеком, что специалисты говорят об «архитектурном символизме».
Всмотримся в тонкие фасадные узоры! На капителях – необычные для Москвы романские орнаменты. В романском стиле решены пучковые пилястры между сдвоенными окнами под «башнями» щипцов. Особо интересен – угол дома. Угловой щипец становится барочным. Он украшен изящными волютами в стиле барокко и раковиной.
История участка известна с 1737 года, когда он принадлежал княгине Марии Жировой-Засекиной. Вскоре двор перешел к интендантскому чиновнику, потом – к немецкому портному, а в 1803 году – к Петру Плавильщикову, суперзвезде Медоксова театра.
То был актер с университетским образованием, который сочинил четыре тома пьес, публицистических статей и слыл «законодателем эстетического вкуса» в московских гостиных. Играл он в разных жанрах, так что театрал то плакал, то смеялся.
Правда, была одна проблема: Петр Алексеевич переигрывал. Даже по меркам той эпохи. Дают слезоточивую трагедию, царь нумидийцев, вопия, жестикулирует, в порыве страсти задевает пальцем свой парик, который вдруг взлетает к небесам – партер и ложи начинают хохотать. А парик падает, и актер ловко ловит его налету… весь зал лежит.
А все-таки сама Екатерина жаловала актеру золотую табакерку и часы, осыпанные жемчугом.
Одноэтажный деревянный дом Плавильщикова пережил 1812 год (огонь досюда не дошел), однако сам артист во время бегства из Москвы разболелся и умер.
В 1820-х владение принадлежало княгине Варваре Черкасской, потом купчихе Торриан и офицерской дочери Зворыкиной, а с конца 1880-х – дворянину-предпринимателю Густаву Кеппену, который был директором-распорядителем Московского товарищества машин, орудий и двигателей. В руки акулы рынка перешел дворец Черткова и еще пять московских домовладений.
Между 1812 и 1852 годом на смену дереву приходит камень. Первый из каменных домов не сохранился. Вот как он выглядел на исходе XIX века:
На самом деле здание – одно, просто оно было построено в виде подковы вокруг внутреннего дворика.
Там квартировал известный психиатр, организатор медицины Владимир Яковенко – друг Чехова (1900-1901 годы).
В доме, который возвел Клейн, узенький въезд во двор превратился в подворотню. Теперь стены пестрели от «двигателей» и «машин»: все это вывески торговавших техникой компаний. Владельцем одной из них был сам хозяин дома, Кеппен.
В 1920-х здание занимал клуб «Красный транспортник» с полуподвальным театром, а в 1930-х – клуб Госиздата с двухсотместным залом.
Во второй половине столетия дом принадлежал Государственному комитету РСФСР по архитектуре и строительству. Как полагают, в середине 80-х здесь бывал курировавший организацию Борис Ельцин – в тот момент секретарь ЦК по строительству, который недавно приехал из Свердловска в Москву. Должность стала трамплином для восхождения номенклатурного работника на политический Олимп.
© Дмитрий Линдер. Перепечатка текстов с linder.moscow без разрешения автора не допускается.